Люди всегда мечтали о справедливости. Возмущение неравенством было одной из важнейших движущих сил в истории ХХ века, - без него не случилось бы ни русских революций, ни распада колониальных империй, ни роста среднего класса в развитых странах. Но стал ли мир справедливее за прошлое столетие? И сумеем ли мы избежать углубления неравенства в ХХI веке?

В научной среде нет единой точки зрения на эти вопросы, но недавнее исследование Всемирного банка однозначно показывает: неравенство в масштабах планеты сокращается.

Богач, бедняк…

Сторонники левых (в смысле - социалистических) идей обычно уверены, что разрыв между богатыми и бедными углубляется, приобретая просто катастрофические масштабы. "Мы живём в обществе, где неравенство бросается в глаза, и во многих случаях становится всё более кричащим", - убеждал меня знаменитый итальянский историк Карло Гинзбург, посетивший Москву.

Крыть было нечем - очевидно, что в России по сравнению с СССР имущественное расслоение увеличилось многократно. Достаточно сравнить автопарк Брежнева с яхт-парком Абрамовича или квартиры советских функционеров с дворцами нынешних чиновников и топ-менеджеров. В 2012 году доходы 10% самых богатых и 10% самых бедных россиян различались в 17 раз, а в советское время - в 4 раза.

Постсоветская Россия - случай особый, но западные левые говорят о нарастании неравенства ещё со времён Карла Маркса, предсказывавшего, что на одном полюсе общества будут накапливаться капиталы, а на другом нищета. Богатому и его наследникам легко стать ещё богаче: капитал приносит намного большую прибыль, чем любой труд, а бедной семье не сколотить первоначальный капитал - труд слишком мало стоит. Поэтому разрыв между богачами и бедняками будет только увеличиваться.

Аномальный ХХ век

Вся статистика позапрошлого столетия подтверждала эту логику. Но XX век её испортил: революции и мировые войны переломили тенденцию к увеличению неравенства. Гигантские состояния были потеряны, колониализм рухнул, в странах Запада усилилось профсоюзное движение и перераспределение налогов в пользу рабочего класса, а главное - мир вступил в фазу быстрого экономического роста в условиях нехватки рабочих рук и технологического рывка. В итоге в развитых странах самые малообеспеченные слои населения вышли из бедности.

1,1 миллиарда жителей планеты выбрались из крайней бедности с 1990 года. "Крайней бедностью" считаются доходы менее чем 1,9 доллара в день на человека

Но, по данным одного из известнейших современных последователей Маркса, экономиста Тома Пикетти, это было лишь "временной аномалией": уже с 1970-х годов капитализм вернулся к своему "нормальному" развитию, когда среднее состояние самых богатых растёт намного быстрее, чем мировая экономика в целом.

Усиление экономического неравенства в последние десятилетия было не очень заметно, потому что рос и средний уровень жизни. Но статистика подтверждает многие выводы Пикетти. Например, средний класс в США и правда размывается - недавнее исследование социологического центра Pew Research Center зафиксировало, что впервые за послевоенное время в США граждане со средними доходами составили меньше половины населения - 49,7%, хотя ещё в 1971 году их было 61%.

Нас 99%!

Сейчас 62 самых богатых человека планеты обладают такими же активами, как вся беднейшая половина населения. А если взять 1% богатейших людей, их состояние примерно равно суммарному богатству остальных 99%. "Нас 99%!" - помните популярнейший лозунг "оккупая", главного западного протестного движения последних лет? Он именно об этом, а основная причина протеста - возмущение неравенством.

В своём бестселлере "Капитал в XXI веке" Пикетти утверждает, что западный мир возвращается к "родовому капитализму" - обществу с закрытой классовой структурой, в котором получить большой капитал можно только по наследству или удачно выйдя замуж. Это олигархическое общество, в котором несколько семей контролируют бо́льшую часть богатства. Неужели это и есть наше будущее?

Как изменилась жизнь

Прежде чем судить о будущем, давайте ещё раз посмотрим, как менялась ситуация с неравенством на протяжении XX века. Только смотреть будем не на количество денег, а на то, что можно за эти деньги купить, ведь равенство - это прежде всего равенство возможностей.

Стали мы, например, "равнее" питаться? В начале прошлого века эти самые 99% населения мясо могли себе позволить только по праздникам, а нередко просто-напросто голодали. Сегодня мы питаемся лучше, чем короли прошлых эпох: покупаем фрукты из тёплых стран или дары моря, расположенного от нас за тысячи километров. Богатые предпочитают дорогие фермерские лавки и "органическую" еду - ту же самую по большому счёту. Даже в советском обществе разрыв между питавшейся дефицитом номенклатурой и народом, мечтающим о колбасе, был намного сильнее.

767 миллионов человек всё ещё пребывают в крайней бедности. Более половины из них живут в Африке южнее Сахары, ещё треть - в Южной Азии.

Увеличилось ли неравенство в доступе к образованию? В начале прошлого века высшее образование было огромной ценностью, которую могли позволить себе единицы. Сейчас это норма, не говоря уже о среднем образовании и всеобщей грамотности. Более того, прямо сейчас в этой сфере происходит настоящая революция: онлайн-образование позволяет миллиардам людей слушать лекции в лучших университетах мира - было бы желание.

А что с доступом к медицине? Уж здесь-то неравенство явно должно было увеличиться: современная медицина - услуга дорогая. Но нет, статистика свидетельствует об обратном: разница в детской смертности или в общей продолжительности жизни всё время только уменьшается.

Может быть, усилилось неравенство людей перед законом? Ничего подобного: женщины получили избирательные права, геев перестали сажать, с расовой и национальной сегрегацией успешно борются, даже права детей начинают защищать.

Примерно то же происходит и в других сферах. Пикетти пророчит "родовой капитализм", а между тем никогда нельзя было так легко разбогатеть, как сейчас - просто организовав нужный людям стартап, без всякого первоначального капитала. Никогда не существовало и столь надёжных социальных лифтов, позволяющих способному человеку любого происхождения стать менеджером или чиновником. Возможность путешествовать и выбирать место жительства тоже всегда была привилегией элиты, между тем две трети жителей сегодняшней Москвы родились не в ней.

Конец нищеты

Получается, что по статистике богатство концентрируется в руках избранных и неравенство растёт, а на деле всё иначе?

Нет, статистика тоже изменится, если принимать в расчёт не только западные страны, а весь мир, большая часть которого живёт гораздо скромнее нас с вами, но гораздо лучше, чем их родители. Недавно Всемирный банк опубликовал доклад о результатах исследования глобального имущественного неравенства. Вывод вполне однозначный: неравенство сокращается на протяжении многих десятилетий.

80% крайне бедных живут в сельской местности

Да, доходы богатых растут быстрее, чем экономика в целом. Но доходы беднейшей части населения растут ещё быстрее. Неравенство уменьшается прежде всего благодаря неслыханному прогрессу в борьбе с нищетой, из которой за последние четверть века вырвалось свыше миллиарда человек.

Например, в Индии только за 2009-2010 годы число бедняков, выживающих меньше чем на 1,9 доллара в день, сократилось в полтора раза. В Китае вчерашнее полунищее сельское население массово переходит в разряд обеспеченных горожан, среднего класса. А только в этих двух государствах народу живёт больше, чем во всём западном мире. Впрочем, по данным Всемирного банка, неравенство продолжает сокращаться и в большинстве развитых стран.

Что дальше?

Итак, неравенство уменьшается. На длинном промежутке времени это легко заметить, а на коротком может восторжествовать противоположная тенденция - как в США и России.

Неравенство, впрочем, не всегда зло, это важная движущая сила общественного развития. Идея равенства лежит в основе всех социальных утопий, но когда их пытались воплотить в жизнь, всякий раз оказывалось, что полное равенство хуже любого неравенства. Питирим Сорокин, крупнейший социолог русского происхождения, доказывал, что уровень экономического неравенства колеблется вокруг оптимальной величины, слишком сильное отклонение от которой в любую сторону чревато катастрофами.

Судя по всему, пик неравенства приходится на аграрную стадию развития общества, на одном полюсе которого всевластный монарх и блистательная аристократия, а на другом - бесправные рабы и крепостные.

Несёт ли прогресс угрозу равенству? Пожалуй. И связана она, как считают многие эксперты, с нарастающим технологическим разрывом между странами. Одни государства создают новые технологии и богатеют. Другие выполняют для них чёрную работу, спрос на которую по мере автоматизации производства будет падать. А третьи и вовсе не могут воспользоваться плодами прогресса. Похожий разрыв может возникнуть и внутри страны - между устремлённым в будущее центром и периферией, доживающей свой век в уютном мире традиций.

И всё же в информационном обществе, судя по нынешним тенденциям, неравенство будет уменьшаться. По мнению известного экономиста Джереми Рифкина и других идеологов шеринг-экономики (от англ. share - делиться), развитие интернета и умных автоматизированных сервисов запустит переход от экономики, основанной на извлечении прибавочной стоимости, к экономике сотрудничества и обмена благами.

На этом основана и новая социальность, идущая на смену атомизации общества: люди будут больше заботиться друг о друге и вместе обустраивать жизнь своего сообщества. А экономика, основанная на социальных принципах, будет нацелена не столько на увеличение прибыли, сколько на улучшение качества нашей жизни.

Столетие Великой Октябрьской социалистической революции мир встречает в состоянии острейшего неравенства. И Россия в этой гонке — впереди планеты всей. В нашей стране разрыв между богатыми и бедными один из самых высоких в мире. Кто виноват и что делать?

Восемь человек на земле имеют столько же денег, столько 3,6 млрд из беднейшей половины человечества. Больше половины всего имущества человечества принадлежит всего лишь одному проценту людей. Вся мировая экономика в целом и экономика каждого отдельного государства сегодня заточены на то, чтобы богатые с каждым годом становились богаче, а бедные — беднее. И Россия в этой гонке — впереди планеты всей. В нашей стране разрыв между богатыми и бедными один из самых высоких в мире. Цена такой политики — медленный экономический рост и растущее социальное напряжение.

Бедные беднеют, богатые богатеют

В последние годы скорость, с которой увеличивается богатство богатых, просто пугает. В 2010 году 388 человек имели столько же денег, что и беднейшая половина человечества. Сегодня на самом верху пирамиды — всего лишь восемь человек. Таковы результаты свежего исследования международной организации по борьбе с бедностью Oxfam.

Причем надо понимать, что эти беднейшие 3,6 млрд человек — далеко не одна лишь голодающая Африка. К бедным сегодня относятся и люди с университетским дипломом, но не погашенным кредитом за обучение. А также специалисты, погрязшие в долгах из-за болезни и дорогого лечения.

Растущее имущественное неравенство становится главной угрозой социальной стабильности во всем мире: впервые эти опасения были озвучены четыре года назад на Всемирном экономическом форуме. В сентябре прошлого года их повторил тогда еще президент США Барак Обама, выступая перед Генеральной ассамблеей ООН: «Мир, в котором одному проценту принадлежит столько же, сколько остальным 99%, никогда не будет стабильным». А в конце года Всемирный банк выпустил отчет, согласно которому уровень социального неравенства сегодня выше, чем был 25 лет назад.

Вспомните, насколько выросли зарплаты в вашей профессии за последние годы? А если принять во внимание инфляцию? В период с 1988 по 2011 год доходы 10% самых бедных людей на земле росли меньше чем на 3 доллара в год. Доходы самого богатого 1% за это время выросли в 182 раза. Разрыв между богатыми и всеми остальными увеличивается почти во всех странах.

За последние 30 лет доход бедной половины американцев вообще не изменился. В то время как благосостояние 1% самых богатых жителей США выросло на 300%. Во Вьетнаме самый богатый человек страны зарабатывает за день столько, сколько бедный за десять лет, приводят данные эксперты Oxfam. Как мы оказались в такой ситуации?

Деньги к деньгам

Минувший год был крайне удачным для крупного бизнеса: топ-10 корпораций мира получили по итогам 2015/16 делового года доход, превышающий доход 180 государств. Основная часть прибыли ушла к владельцам — через выплаты (дивиденды и т. п.), которые растут темпами, превышающими рост ВВП, а также за счет уклонения от уплаты налогов. Например, в Великобритании в 1970 году акционеры могли рассчитывать на 10% дохода компании. Сегодня — на 70%. Причем выигрывают от растущих дивидендов прежде всего акционеры компаний из числа частных лиц. Институциональные инвесторы чаще всего миноритарные акционеры. Например, в Великобритании пенсионные фонды 30 лет назад владели 30% акций. Сегодня — только 3%.

Опережающими темпами растут и доходы СЕО компаний по сравнению с рядовыми сотрудниками. По данным компании Oxfam за 2014 год, соотношение зарплаты СЕО и средней зарплаты в компании составляло в Великобритании примерно 183 к 1.

Соответственно, другой глобальный тренд — снижение доли работника в доходе компании. Условно говоря, доход можно разделить на две части: трудовой доход (зарплаты, премии сотрудников) и доход капитала (дивиденды и пр.). Пока доход капитала растет, трудовой доход снижается почти по всему миру: с 1995 по 2007 год так было практически во всех странах ОЭСР (клуб наиболее развитых экономически стран), а также в двух третях стран с низкими и средними доходами — исключением стала только Латинская Америка. По данным Penn World Table, доля труда в прибыли компании в целом по 127 странам мира снизилась с 55% в 1990 году до 51% в 2007-м.

Что спрятал, то твое

Второй источник богатства — неуплаченные налоги. Чем больше у тебя денег, тем больше возможностей не платить налоги — на это сегодня работает целая индустрия. И работает весьма успешно. Известна фраза Уоррена Баффета, что он платит налоги меньше всех в своей компании — меньше даже, чем его секретарша и уборщица.

В офшорах по всему миру притаились 7,6 трлн долларов — это больше, чем совокупный ВВП Германии и Великобритании. Если бы с этих денег были выплачены законные налоги, одна лишь Африка получила бы дополнительные 14 млрд долларов. Этих денег хватило бы, чтобы спасти жизнь 4 млн детей или полностью покрыть дефицит школьных учителей на континенте.

Чтобы удержать компании в стране, государства идут на налоговые послабления, тем самым теряя в доходах бюджета. По сообщению Bloomberg, компания Apple заплатила со своих доходов в Европе всего лишь... 0,005%. Если говорить о развивающихся странах, они в совокупности теряют из-за всевозможных налоговых льгот до 100 млрд долларов год. Например, Кения в последние годы недополучает 1,1 млрд долларов корпоративных налогов — примерно в два раза больше, чем расходы ее бюджета на здравоохранение. К слову, в Кении один из самых высоких в мире показателей материнской смертности: одна женщина из 40 умирает во время родов.

Бизнес и государство: рука руку моет

Третья причина торжества неравенства в мире — аффилированность крупного бизнеса и власти. Такой глобальный всемирный «кооператив «Озеро», особенно в таких отраслях, как финансы, добыча полезных ископаемых, фармацевтика, текстильная промышленность. Корпорации используют свой лоббистский ресурс, чтобы укрепить монопольное положение на рынке и перекрыть кислород компаниям малого и среднего бизнеса. От этого страдают как малый бизнес, так и простые люди, вынужденные переплачивать за услуги не всегда максимально возможного качества.

В России связку «бизнес — государство» мы можем наблюдать очень хорошо, как и ощущать ее последствия. Можно вспомнить, например, состояние нефтяной отрасли, в которой менее 6% добычи принадлежат малым компаниям, приводит данные эксперт по нефтегазовому рынку, партнер консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин. Между тем именно малые компании устроили ту самую сланцевую революцию в США, которая стала одной из основных причин обрушения мировых цен на нефть.

Нерыночные условия работы некоторых банков, фармацевтических и телекоммуникационных компаний — также очень знакомая история для российского бизнеса. Вообще, тема социального неравенства — прежде всего про Россию, а не про коррумпированную Африку или купающийся в деньгах Ближний Восток.

Россия без среднего класса

На протяжении нескольких последних лет Россия является страной с самым большим в мире разрывом между богатыми и бедными. Таковы результаты ежегодного исследования благосостояния Wealth Report, которое готовит банк Credit Siusse. 10% самых богатых россиян владеют 87% благосостояния России. С такими цифрами мы сильно опережаем другие страны. Например, в США этот показатель — 76%, а в Китае — 65%. 92 тыс. долларовых миллионеров в России и примерно 90 долларовых миллиардеров входят в глобальный 1% самых богатых людей.

Зато у нас один из самых низких в мире показателей среднего класса — 4,1%. Из стран, в которых проводилось исследование, меньше только у Аргентины, Таиланда и Индии.

С начала кризиса в 2014 году проблема неравенства в России приобрела особое звучание. «Это связано с тем, что наименее обеспеченная часть населения в большой части работает в государственных секторах, в которых за последние два года государство перестало индексировать зарплату, — объясняет главный экономист Альфа-Банка Наталья Орлова. — При этом из-за нехватки трудовых ресуров в частном секторе индексация зарплат продолжается. В результате наименее обеспеченные слои населения страдают от кризиса сильнее».

В прошлом году эксперты РАНХиГС опубликовали доклад, в котором описали происходящие перемены в структуре среднего класса в России. Все меньшую долю в российском и без того небольшом среднем классе занимают представители сфер образования, здравоохранения, науки, а также различных высокотехнологических отраслей промышленности. Им на смену приходят представители государственных структур, силовых ведомств и работников финансового сектора.

15 февраля глава Счетной палаты Татьяна Голикова заявила, что число безработных с высшим образованием выросло в России за минувший год на 19,6%...

Одно из главных последствий растущего неравенства — торможение экономического роста. Объяснение простое. Сверхполяризованное общество делает внутренний рынок неразвитым. Потребление верхних слоев больше ориентировано на экспорт. Размывание среднего класса и снижение потребления становится главным барьером для инвестиций в экономику. В России это наблюдается особенно четко.

«Уже в 2016 году у нас сложилась парадоксальная картина: номинальные зарплаты выросли почти на 8% за год, реальные зарплаты стали расти ближе к концу 2016 года, а динамика розничной торговли не показывает улучшений, — говорит Наталья Орлова. — Это как раз связано с тем, что необеспеченная часть население, которая могла бы потреблять больше, не имеет дополнительных доходов, а группы населения, которые получали увеличение зарплат, эти средства сберегали».

Технический прогресс неравенства

Один из факторов, которые будут увеличивать неравенство, — это именно технический (или технологический) прогресс. Он обещает оставить без работы как качественных специалистов среднего возраста в Германии, так и молодых людей с Африканского континента: список лишних профессий и компетенций увеличивается с каждым годом.

Но главные факторы остаются прежними: модель современной экономики и принципы ведения бизнеса. Именно поэтому в компании Oxfam предлагают следующие решения. Государство должно работать в интересах 99% населения, прислушиваться к их нуждам, а не к нуждам 1%, пусть и обладающего большими лоббистскими связями. Государства должны начать сотрудничать друг с другом и объявить всестороннюю войну как налоговым гаваням по всему миру, так и бесконечной гонке за снижение налогов. Государства должны заставить богатых людей платить справедливые налоги, чтобы сгладить неравенство в стране. Государства должны поддерживать любой бизнес, а не только монополии. Женщины и мужчины должны иметь равную оплату труда.

«И вы серьезно во все это верите? — удивляется эксперт по облигациям компании «Альфа-Капитал» Евгений Кочемазов. — Я не вижу никаких признаков, что богатые захотят добровольно отказаться от своих привилегий. По крайней мере, на горизонте 5—10 лет, думаю, тенденция роста неравенства сохранится. Как и все то, что оно вызывает».

А это значит, что социальная напряженность продолжит расти...

Разрыв между богатыми и бедными и другие тревожные факты…

Половина населения планеты проживает в пяти самых населенных странах (табл. 1.3), при том что всего существует более 200 государств, 146 из которых принимали участие в закончившихся провалом переговорах 2003 г. о либерализации всемирной торговли в Канкуне (Мексика). За этими переговорами последовали бесперспективные и бесполезные дискуссии на раунде переговоров, происходивших в Дохе, Катар.

На долю пяти самых богатых стран мира приходится около 60 % мирового ВВП (рис. 1.8). Почти половина населения мира проживает в пяти самых многонаселенных странах.

Теперь сравним два списка стран. В обоих присутствуют только США, где проживает лишь 5 % населения мира и сосредоточено 27 % мировых богатств. Иными словами, богатства мира очень сконцентрированы, и эта концентрация усиливается. Выводя за скобки этическую сторону вопроса, заметим, что для тех, кто имеет так много, опасно позволять огромному большинству человечества продолжать бороться за существование, имея столь ограниченные ресурсы. Изысканные интеллектуалы правы (по крайней мере, в этом вопросе): позиция Марии-Антуанетты, которой придерживаются большинство жителей богатых стран, приведет нас к участи, которая постигла эту французскую королеву.

Разрыв между богатыми и бедными государствами за последние 50 лет увеличился. Хотя некоторые страны, прежде всего Китай и так называемые азиатские тигры, добились удивительного экономического роста, другие регионы существенно отстали, по крайней мере в экономическом развитии.

Половина жителей мира существуют менее чем на 2 дол. в день{16}, что равно стоимости кофе-латте, который мы выпьем, закончив чтение этой книги. Сравните столь жалкий уровень дохода с тем фактом, что средний гражданин США тратит 15 дол. в день только на продукты, импортированные из других стран. Кроме того, огромные субсидии, выплачиваемые западным фермерам богатыми правительствами их стран, наносят тяжелый удар по сельскохозяйственному производству в развивающихся странах. А ведь для многих из этих стран сельское хозяйство является единственным источником относительных преимуществ, т. е. отраслью, где они наиболее конкурентоспособны по сравнению с остальным миром. Однако мы вытесняем их даже из этой маленькой ниши с помощью губительного бремени, которое взваливаем на них, субсидируя производство собственной сельскохозяйственной продукции. В Богатом мире такое субсидирование сельского хозяйства – почти всеобщая политика: на нее не скупится Япония, ее проводят европейские страны и США.

Провал проходившего под эгидой Всемирной торговой организации (ВТО) Канкунского раунда торговых переговоров в 2003 г. был прямым результатом этой несправедливой торговли сельскохозяйственными продуктами. Впервые бедные страны собрались вместе для того, чтобы потребовать положить конец этой кошмарной системе, которая во многих отношениях увековечивает нищету их аграрного населения. Неравенство условий сельскохозяйственного производства, протекционизм или назовите это как угодно – одна из самых крупных проблем, которые стоят перед миром. Разумеется, бедные страны слабы на переговорах. Они пытаются водяным пистолетом остановить поезд, увозящий богатых. Но в их протесте есть очень серьезный момент, который требует действий.

Следует заметить, что в 2004 г. на переговорах в ВТО был достигнут определенный прогресс: основные государства-члены ВТО (США, Европейский союз, Япония и Бразилия) приняли предложения об ограничении субсидий своим сельскохозяйственным производителям. Небольшое движение в правильном направлении, но его реальное продолжение – совсем иное дело.

Джеймс В. Вулфенсон, уходящий в отставку президент Всемирного банка, обвинил богатые страны в том, что они ежедневно «расточают» 1 млрд дол. на сельскохозяйственные субсидии{17}. Субсидирование приводит к перепроизводству на Западе. Избытки продукции западного сельского хозяйства затем продают, создавая конкуренцию продукции не получающих субсидии хозяйств развивающихся стран. Это подавляет цены и лишает развивающиеся страны возможности использовать сельское хозяйство для того, чтобы выкарабкаться из нищеты.

Несмотря на давнюю уверенность некоторых представителей экономической науки в том, что природные ресурсы – это ключи к будущему национальному процветанию, даже обладающие ими бедные страны увязают в старой колее. По мнению экономиста Джеффри Сакса, собственность на природные ресурсы любопытным образом угнетает экономический рост, а не стимулирует его{18}. Сакс утверждает, что в ходе обзора экономик мира он не обнаружил никакой положительной связи между природными богатствами стран и их экономическим процветанием. Исключение из правила составили только Канада, Новая Зеландия и Австралия.

В качестве самого впечатляющего подтверждения этого тезиса Сакс приводит Японию, второе по богатству государство мира, и гораздо более бедную Бразилию. Япония – неправдоподобно богатая страна (ее ВВП составляет 4 трлн дол. США). Ее территория (378 тыс. км?) почти лишена природных богатств. Бразилия, напротив, огромна (8,5 млн км?), очень богата природными ресурсами, но ее ВВП равен всего лишь десятой части ВВП Японии. Если измерять по-другому, то получится, что ВВП Японии в расчете на один квадратный километр территории примерно в 200 раз выше рассчитанного аналогично ВВП Бразилии.

Статистика свидетельствует: стремительное развитие в мире передовых технологий способствует увеличению разрыва между богатыми и бедными. Возникает и расширяется новый разрыв между «имущими» и «неимущими», между теми, кто обладает знаниями и технологиями, и теми, у кого их нет. В результате этого расхождения целые регионы рискуют остаться в феодализме. Со временем это спровоцирует недовольство, беспокойство и социальные потрясения в отдельных странах и регионах и создаст еще одну существенную угрозу тем, кто живет в Богатом мире.

Озабоченный этим расширяющимся разрывом между богатыми и бедными, Генеральный секретарь ООН Кофи Анан в 1999 г. предупредил государства-члены ООН о растущем «цифровом размежевании»:

Людям не хватает многого: работы, жилья, продовольствия, здравоохранения и питьевой воды. Сегодня быть отрезанным от основных телекоммуникационных услуг значит испытывать лишение, почти столь же острое, как и прочие тяготы, и возможно, отсутствие доступа к телекоммуникационным услугам уменьшает возможности преодоления прежних невзгод.

Цифровая революция почти наверняка увеличит разрыв между «имущими» и «неимущими». В глобальном масштабе это означает, что целые регионы рискуют утратить всякое отношение к мировой экономике, стать для нее ненужными.

Величайшему риску подвергается Африка, где многие страны, например, Конго, Бурунди, Буркина-Фасо, Уганда и Зимбабве, обнаруживают, что практически полностью изолированы от мировой экономики.

Разумеется, некоторые государства, стремительно восприняв самые современные технологии, смогут воспользоваться преимуществами цифрового века. Вероятно, лучшим примером такого прорыва является Китай, который уже создает инфраструктуру с использованием самой современной волоконной оптики и беспроводной связи, опережая в основном сравнительно устаревшую телекоммуникационную инфраструктуру Запада.

Хотя эти процессы могут привести к тому, что крупные города Китая станут конкурировать с городами Запада, проблема развития огромных аграрных районов Китая – совсем иное дело. Эти аграрные районы китайской глубинки остаются по большей части неразвитыми и должны вызывать постоянное беспокойство. Особенно потому, что по мере того, как многие китайцы отказываются от сельского образа жизни, переселяясь в города, сельские районы лишаются относительно молодого населения, а рабочая сила в них сокращается, как в абсолютных цифрах, так и по отношению к общей численности населения.

Другой подобный пример – Индия, которая по многим параметрам идет в авангарде новых технологий, при этом большинство ее населения по-прежнему прозябает в ужасной нищете, а экономический рост исторически недостаточен для того, чтобы проблему нищеты можно было решить. Факты успешных перемещений предприятий, т. е. низкооплачиваемых рабочих мест «за рубеж» (например, работы в справочно-информационных центрах, по созданию базовых программных продуктов и сервисному обслуживанию потребителей), с Запада в Индию и другие страны, создают неадекватное представление о действительном экономическом положении Индии. Хотя Бангалор, возможно, ослепляет блеском зданий, символизирующих технический успех города, большая часть Индии по-прежнему остается грязной, беспорядочной, бедной страной. Необходимо появление множества, огромного множества новых бангалорцев, однако непохоже, что это произойдет в обозримом будущем.

Даже в богатых странах Запада существует реальная опасность разделения общества на два яруса. На одном из них извлекаются преимущества новых технологий, а на другом ощущается полная непричастность к этим успехам.

Для нас большая проблема состоит в том, где именно проляжет граница и в какой степени это новое размежевание породит социальные противоречия и, возможно, даже волнения.

Как мы уже отмечали выше, согласно оценкам, в США 34 млн человек живут в бедности. Эти люди бьются за то, чтобы поддерживать общий уровень жизни, и обычно не имеют доступа к Интернету или последним технологическим достижениям.

В США продолжается концентрация богатств, чему в немалой мере способствует администрация Джорджа У. Буша-младшего. Этот процесс означает, что средний американец на самом деле не извлекает благ из номинально высоких темпов развития американской экономики, а потому в долгосрочной перспективе не сможет поддерживать необходимый уровень расходов. Поскольку расходы американских потребителей составляют почти 70 % ВВП США, отсутствие этого двигателя, несомненно, приведет к тому, что вся машина начнет терять скорость.

В части четвертой мы анализируем уроки, которые, по нашему мнению, можно извлечь из опыта Великой депрессии, и сделаем акцент на замеченных нами многих параллелях современности с этим кризисом.

Египет: бедная страна с богатым прошлым

Во время поездки в Египет авторам было трудно поверить в то, что эта страна некогда была родиной первой в мире империи. Характерная для третьего мира какофония примитивных духовых инструментов, которой встречают вновь прибывших в Каир, широкое использование ослов, лошадей и верблюдов в сельском хозяйстве и в перевозках и почти феодальные условия, в которых живет многочисленное население (египтян почти 70 млн), едва ли демонстрируют потенциал некогда великих династий фараонов.

Современный Египет – своего рода зеркало, отражающее проблемы развивающегося мира. Население страны продолжает расти за счет общего уровня жизни. Подобно многим развивающимся странам, Египет несет непропорционально большие расходы на оборону и безопасность и обременен шаткой, пораженной коррупцией экономикой.

Ирония заключается в том, что главными активами Египта являются, по сути дела, его храмы, монументы, пирамиды и другие остатки времен его былого расцвета, которые закончились три-четыре тысячелетия назад.

Хотя Суэцкий канал служит одним из главных источников иностранной валюты для страны, настоящую жизнь ей дает туризм. Каждый домогающийся чаевых гид, служащий гостиницы или ресторана обеспечивает средствами к существованию многих членов своей большой семьи.

Возвращаясь к нашей излюбленной теме, заметим, что Египет страдает от субсидий, на которые опирается производство сельскохозяйственной продукции на Западе. Как следствие, экономика страны не способна в полной мере использовать главное природное богатство страны – плодородную долину Нила.

У Египта нет особых сравнительных преимуществ, скажем перед Китаем, в промышленности или в другой сфере; в итоге страна не может предоставить гражданам ни должного образования, ни подобающего здравоохранения. Изгнание большей части интеллигенции при Насере (в 50–60?х годах XX в.) оставило зияющую брешь в рядах египетских управленцев. Распухшие, монополистические государственные предприятия снижают экономическую эффективность, и местная валюта, египетский фунт, – пустая бумажка.

Явный контраст между откормленными, обвешанными камерами туристами и чумазыми детьми, появляющимися из грязных лачуг, в которых живет большинство египтян, не может быть более наглядным. Неудивительно, что за искусственными улыбками торговцев сувенирами, повсюду преследующих иностранцев, проступает чувство острой обиды.

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption Нищета закрывает доступ к качественному образованию, что тормозит рост экономики

Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) заявляет, что разрыв между богатыми и бедными в мире продолжает расширяться.

В 34 странах, входящих в организацию, 10% самых богатых их жителей зарабатывают почти в 10 раз больше, чем 10% самых бедных.

Общепринятой методики, позволяющей количественно измерить "неравенство", не существует. Однако большинство статистических показателей свидетельствует о том, что оно стало сокращаться во время финансового кризиса, а сейчас стало расширяться снова.

ОЭСР предупреждает, что подобное неравенство может послужить препятствием для экономического роста .

Согласно докладу организации, отчасти это обусловлено разрывом в уровне образования между наиболее и наименее обеспеченными категориями населения, что ведет к более низкому качеству и эффективности рабочей силы.

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption В руках наиболее зажиточных 10% населения находится более половины всего благосостояния

В ОЭСР, среди прочих, входят большинство стран Евросоюза, а также развитые государства - такие как США, Канада, Австралия или Япония.

Одним из факторов, которые ОЭСР считает ответственными за растущее неравенство, служит рост так называемой "нестандартной работы", включающей временные контракты и работу на самого себя.

По оценке ОЭСР, начиная с середины 90-х годов прошлого столетия более половины всех новых рабочих мест, создававшихся в ее странах-членах, попадали в категорию "нестандартной работы". В докладе говорится, что в домохозяйствах, полагающихся на такой тип занятости, отмечается более высокая доля бедных и это усугубляет общее неравенство.

Доклад также утверждает, что действующие системы налогообложения и социальной защиты сегодня уже не так эффективны в перераспределении доходов.

С другой стороны, в отчете указывается, что одним из факторов, сдерживающих рост неравенства, стало увеличение числа работающих женщин.

Одним из немногих регионов, где неравенство не росло в последние 30 лет, стала Латинская Америка, хотя уровень неравенства там изначально был более высоким, указывают составители доклада.

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption В Чили разброс между богатыми и бедными - самый большой среди всех стран ОЭСР

АНАЛИЗ

Роберт Пестон, редактор отдела экономики

Основная теория, объясняющая, почему ОЭСР считает неравенство тормозом экономического роста, заключается в том, что бедные слои меньше вкладывают в собственное образование и саморазвитие. Именно поэтому главный рецепт борьбы с неравенством заключается в государственных инвестициях в профессиональное образование, а также в нацеленности на создание более качественных рабочих мест.

Поразительно, но в докладе не говорится о том, что лучший способ повысить равенство и ускорить рост - это подоить богатеев. Вместо этого ОЭСР хочет, чтобы активисты сосредоточились на повышении уровня жизни беднейших слоев, в особенности - беднейших 40%.

Согласно вычислениям, если уровень жизни беднейших слоев в Великобритании поднять до аналогичного стандарта Франции, то ежегодный рост национального дохода или ВВП будет повышаться на 0,3% каждый год на протяжении 25 лет.

И это совсем не так мало, как может показаться на первый взгляд. Это соответствует повышению нынешнего темпа роста ВВП на 13%.

_______________________________________________________

На благо монополистов

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption Никакой рост производительности труда не оправдывает подобного изменения в соотношении доходов, говорят эксперты

Один из наиболее известных комментаторов на тему неравенства - профессор Джо Стиглиц из Колумбийской бизнес-школы - рассказал Би-би-си, что по его мнению, проблема отнюдь не только в недостатке образования.

"Как мы можем видеть на протяжении последних 15 лет, даже у обладателей дипломов о высшем образовании доходы стоят на месте. Реальная проблема состоит в том, что правила игры составлены на благо монополистов, руководителей корпораций", - говорит эксперт.

"Сегодня директор крупной компании может получать, грубо говоря, в 300 больше рядового работника - а когда-то эта разница была 20-30-кратной. Никакой рост производительности труда не оправдывает подобного изменения в соотношении доходов", - убежден профессор.

За усредненными величинами ОЭСР скрывается заметный разброс в степенях неравенства внутри каждой отдельной страны.

Все богатство мира

Коэффициент Джини - статистический показатель, отражающий расслоение общества в какой-либо стране по отношению к получаемому доходу. Он изменяется в пределах от нуля до единицы. Ноль означал бы, что абсолютно всем выплачивается одна и та же сумма; единица - если все деньги достались только одному человеку.

Соответственно, чем ближе этот коэффициент к единице, тем выше концентрация доходов в руках отдельных социальных групп.

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption Расслоение в доходах в США - одно из самых высоких среди развитых стран

Средний размер коэффициента Джини в странах ОЭСР составляет 0,32. Наиболее высокий уровень отмечается в Чили - 0,50, что указывает на самое большое неравенство в распределении доходов. Самый низкий показатель - 0,25 - зафиксирован в Дании, что выводит ее на первое место по уровню равенства.

Британия и США находятся среди стран с наиболее высоким коэффициентом Джини - 0,35 и 0,40 соответственно.

Один из авторов доклада, Марк Пирсон из ОЭСР сказал Би-би-си: "Говоря о чрезвычайной концентрации, мы имеем в виду не только лишь одни доходы. Если посмотреть на общее благосостояние домохозяйств, то можно увидеть, что наиболее бедные 40% населения в богатых странах обладают лишь 3% всех богатств, в то время как в руках наиболее зажиточных 10% находится более половины всего благосостояния".

"Таким образом мы видим, что и доходы, и богатство оказываются чрезвычайно сконцентрированы. Это означает, что во многих обществах нет равенства возможностей, и это тормозит наш рост", - резюмирует исследователь.

Мировая лаборатория неравенства (World Inequality Lab) провела глобальное исследование, посвященное разрыву между богатыми и бедными. Согласно докладу World Inequality Report, неравенство в доходах растет практически во всем мире, а одним из лидеров по этому показателю в последние годы стала Россия.

В 2016 году на 10% самых обеспеченных россиян приходилось 46% национального дохода.

Для сравнения, в Китае десятая часть населения получает 41% национального дохода, в Европе этот показатель составляет 37%, в США и Канаде - 47%, в Бразилии, Индии и странах Африки - 55%.

По данным Росстата, в 2016 году доходы ниже прожиточного минимума были у 19,8 млн россиян, что составляет порядка 13,5% населения. Это показатель стал максимальным с 2006 года, когда на доходы ниже прожиточного минимума приходилось жить 15,2% россиян (21,6 млн человек).

По данным международного исследования, рост неравенства был особенно резким в России с середины 1990-х гг. Так, например, доля национального дохода, приходящаяся на 10% самых обеспеченных граждан, в России еще в 1980 году была немногим более 20%, а с 1995 по 2010 годы наша страна превзошла даже Соединенные Штаты и Индию, на пике роста в 2008 году этот показатель в РФ превысил 52%, затем начал снижаться.

В ближайшее время ситуация будет выправляться, обещают российские власти.

Министр экономического развития в онлайн-интервью «Газете.Ru» заявил, что уже к концу 2018 года в России ожидается снижение доли бедных на 1 процентный пункт за счет демографической программы и повышения МРОТ до уровня прожиточного минимума.

Бедность - это «одна из проблем, которая мешает экономическому росту», подчеркнул министр.

«У нас возобновился экономический рост и рост доходов, зарплаты у нас растут на 4% в реальном выражении, по последней оценке. Это также способствует снижению бедности», — сказал глава .

Сами россияне все еще не чувствуют на себе экономического роста. По данным Росстата, в прошлом месяце реальные доходы россиян упали на 1,3%.

Падение реальных доходов наблюдается уже четвертый год подряд. Если по итогам 2014 года в реальном выражении доходы упали на 0,7%, то в 2015 году — уже на 3,2%, в прошлом году снижение составило 5,9%.

63% россиян считают, что большой разрыв в доходах мешает развитию страны.

В том, что разница между богатыми и бедными в России очень большая, уверены более 90% россиян, 74% россиян считают, что этот разрыв с годами растет.

Расслоение по доходам приводит к тому, что перестают работать социальные лифты, что должности начинают передаваться по наследству, однако абсолютный уровень зарплаты в 38 или 50 или 100 тысяч рублей не гарантирует стабильно высокого уровня жизни, потому что девальвации и кризисы периодически обесценивают эти цифры, отмечает аналитик «Алор Брокер» .

По данным Международной организации труда, по уровню зарплат Россия занимает 51 место среди 71 стран, находясь между Китаем и Бразилией. По оценке международной организации, средняя зарплата в России в 2016 году составляла $570.

По степени расслоения общества на богатых и бедных (Индекс Джини) Россия находится примерно на одном уровне с Кот-д"Ивуаром, Мадагаскаром, Аргентиной и США.

Экономическое неравенство, отмечается в международном исследовании, во многом обусловлено неравным владением капиталом, как частным, так и государственным. С 1980 года передача государственных средств частному капиталу происходила почти во всех странах, что также ограничивает способность правительств решать проблемы неравенства, полагают эксперты.

В январе Всемирный экономический форум отмечал, что поляризация секторов в обществах и растущее неравенство в доходах станет одной из основных тенденций, которые будут влиять на мир в течение следующего десятилетия.